Журналистка Анна Романова причисляла себя к такому движению, как чайлдфри. То есть детей ей не хотелось. У Анны было все в порядке со здоровьем, но она не хотела посвятить свою жизнь воспитанию сына или дочери. Никакого материнского инстинкта при виде малышей Аня не испытывала. А потом, во время репортажа, который снимался в подмосковном детском доме, девушка познакомилась с пятилетним мальчиком Пашей, и поняла, что может стать хорошей матерью. О любви к сыну, которая появилась с первого взгляда, порталу «Я-родитель» рассказывает Анна Романова.
Анна: Движение пришло к нам из Америки. Чайлдфри - это люди, которые добровольно не хотят иметь детей, то есть у них нет проблем со здоровьем, но есть принципиальная позиция в отношении родительства. Чайлдфри считают, что могут посвятить свою жизнь карьере, путешествиям, личностному росту. Некоторые даже любят общаться или работать с детьми, но иметь своих не хотят. Ни родных, ни приемных. Многие думают, что, не имея детей, сохранят здоровье на долгие годы. Среди творческих людей чайлдфри очень много.
Анна: Нет. Наверное, я и раньше к ним не относилась. Просто мне нравилась сама идея: посвятить свою жизнь работе, делать больше полезного для общества. Только теперь я понимаю, как заблуждалась! Потому что большего счастья, чем материнство, придумать нельзя. И это не значит, что нужно отказаться от всего остального. Ребенок – это огромный стимул. Я, например, поступила на заочное отделение в педагогический институт, чтобы лучше понять психологию ребенка. Стала больше писать и исследовать социальные проблемы. Я выросла, как профессионал. Хотя самая важная моя профессия – это профессия мамы.
Анна: Что бы ни говорили люди, первый взгляд всегда падает на внешность. Паша очень красивый и обаятельный. Я еще подумала тогда: «Если я и хотела бы иметь ребенка, то он должен быть именно таким». У нас был крупный проект с участием воспитанников детского дома. Мы ездили к ним несколько месяцев. Другие дети были старше и вели себя отстраненно, а Паша стал моим лучшим другом, везде был рядом. Он мог помочь что-нибудь принести, позвать воспитателя, а мог просто сидеть рядом, привалившись к моему боку. Потом проект закончился. Недели две я ходила потерянная. Не понимала, что случилось. А потом стало ясно: я скучаю по своему маленькому ассистенту.
Анна: Такую ответственность взять на себя сразу я не могла. Не хотелось поддаваться эмоциям. Поэтому я проконсультировалась в органах опеки о возможных вариантах моего общения с Пашей. Я не очень много знала об этих процедурах. Наш проект с детским домом не касался юридической стороны дела. Сначала я оформила патронат. Забирала Пашу на прогулки, делала с ним «уроки» в детский садик. Потом стало понятно, что мне без него некомфортно. Я начала собирать документы. Теперь я полноправный опекун моего мальчика и готовлюсь к усыновлению.
Анна: Поменялся только мой распорядок дня. Теперь надо было забирать Пашу из детского садика. В остальном, наши с ним отношения не изменились. В первый месяц Паша плохо спал, не мог привыкнуть к новой кровати. Но сейчас все в порядке. Конечно, он, как и все дети, иногда капризничает.
Анна: Паша попал в детский дом, когда ему было почти пять лет. А уже через полгода я познакомилась с ним. Еще какое-то время он продолжал жить на два дома – в будни он был в учреждении, а по выходным со мной. Это не такой большой срок, чтобы появились какие-либо проблемы, связанные с пребыванием в детском доме. Тем не менее, я чувствую его неуверенность в себе и в своем завтрашнем дне. Он даже плачет очень тихо. Боится, что я рассержусь и уйду от него. Пашина мама злоупотребляла алкоголем и умерла от отравления, но вряд ли он это осознает. Просто понимает, что в какой-то момент своей жизни остался один и это очень плохо. Сейчас он со мной – и ему хорошо, я точно знаю. У Паши не очень крепкий иммунитет – сейчас мы закаляемся, по утрам вместе делаем зарядку. В общем, серьезных отклонений, которыми любят пугать приемных родителей, нет. Пугает ли меня, что у его матери были проблемы с алкоголем? Честно скажу, нет. Считаю, что все зависит от воспитания. Мой собственный отец много лет лечился от алкогольной зависимости. На мне это никак не сказалось.
Анна: До тридцати лет я жила только для себя. У меня была хорошая работа, нормальная зарплата, мужчины, путешествия, салоны красоты и фитнес два раза в неделю. Но я не чувствовала себя счастливой. Просто жила и все. Теперь у меня есть Паша, и я понимаю, что такое по-настоящему любить и радоваться. Все его успехи становятся моими успехами тоже. Жизнь без детей – это неинтересно. Я советую тем, кто задумывается об усыновлении, не размышлять, а что-то делать. Для начала пообщаться с детьми в ближайшем детском доме. Для этого не нужно никаких документов. Примкните к какой-нибудь благотворительной акции. Моя знакомая позвонила директору детского дома и попросила разрешить ей провести мастер-класс для младшей группы. Ей разрешили. Найдите возможность. Не читайте форумов и отрицательные отзывы о детях из приютов и детских домов. Проблемы есть у всех – и с родными детьми их не меньше. Задумайтесь, как эгоистичен этот мир. Разве вам не хочется сделать его лучше? Подарить семейное тепло маленькому человечку – лучший способ для этого.
Елена Кононова
