Одна из самых ошибочных иллюзий кандидатов в приёмные родители— найти ребёнка, родители которого погибли, скажем, в авиакатастрофе, и не нашлось никаких родственников, которые подхватили бы малыша (крайне редкий случай).
В этих представлениях рисуется благовоспитанный мальчик или очаровательная девочка, которые никогда не подвергались жестокому обращению, не наблюдали деградации своих родителей, ничего не знают о предательстве, и поэтому должны расти в приёмной семье без трудностей в поведении, свойственных детям, пережившим серьезное неблагополучие в детстве.
Между тем, эта категория сирот одна из самых сложных для новой семьи.
У ребёнка, внезапно потерявшего семью, в которой он был окружен любовью и заботой, может быть сформирована очень сильная привязанность к своим родителям, гораздо сильнее, чем у детей, хлебнувших горя в неблагополучных семьях. Кроме того, «благополучные» сироты не имеют опыта выживания, а значит, не умеют приспосабливаться к потерям и жестоким поворотам судьбы. Для них потеря неожиданна и крайне трагична, а переживания утраты у таких детей могут быть порой нестандартными, доходящими до абсурда. Например, ребёнок может высмеивать погибшего кровного отца, не признавать факт гибели родителей, с назойливой настойчивостью искать их повсюду или вообще на длительное время «забыть» родную маму. Взрослому, оказавшемуся рядом с таким ребёнком, немудрено растеряться, почувствовать себя неловко.
Первое, что необходимо учесть — для такого ребёнка принять новую семью, пока ещё свежа боль утраты, — предательство по отношению к своим маме и папе. Это очень больно — ощутить себя предавшим самых близких и любимых, и ребенок будет сопротивляться сближению с новыми значимыми взрослыми.
Эта защита может проявляться настолько ярко и жёстко, что взрослые могут не справиться, особенно в тех случаях, когда ожидали быстрой ответной любви и благодарности. Ребёнок может проявлять крайнюю агрессию по отношению ко всем членам новой семьи, к умершим родителям и даже к самому себе. Или, наоборот, может замыкаться и молчать вплоть до неадекватной заторможенности всех реакций, потери аппетита, интереса к играм и учёбе. Ребёнка могут регулярно посещать страхи, ночные кошмары. Кроме букета поведенческих проблем, у ребёнка могут обостриться или возникнуть различные болезни, спровоцированные тяжёлым стрессом.
Приёмным родителям придётся запастись огромным терпением и тактом и стараться следовать за ребёнком, не нависая над ним со своей нерастраченной любовью и заготовленной жалостью. Очень сложно, но необходимо соблюдать баланс в установке границ. С одной стороны, ребёнка, не пережившего ещё острых стадий своего горя, нельзя нагружать домашними обязанностями и проявлять усердие в его развитии: нагрузки должны увеличиваться постепенно.
Такой баланс приёмным родителям придётся искать буквально во всём: в домашних делах, в выражении эмоций и чувств, в движениях, поведении, указаниях и требованиях. Нужно быть рядом, дать понять ребёнку свою готовность прийти на помощь, но при этом вовремя заметить, когда ему хочется остаться в одиночестве некоторое время, отойти и не мешать.
Не следует молчать о произошедшем. Если ребёнок готов на разговоры о своей кровной семье и о погибших родителях, нужно подхватить это, поддержать разговор. Но и навязывать эту тему не следует, когда ребёнок закрыт.
Не стоит скрывать от ребёнка своих чувств и переживаний. Приёмные родители тоже люди, и «ничто человеческое им не чуждо». Но нужно быть осторожными, делиться без фанатизма, чтобы не загрузить ребёнка лишними переживаниями, у него и своих достаточно.
Чуткое и ненавязчивое наблюдение за поведением ребёнка поможет уловить изменения в его настроении и мыслях, подхватить ухудшения, поддержать улучшения.
Аккуратно выстроенное поведение «новых» родителей уже во многом будет способствовать скорейшему прохождению ребёнком всех стадий горя.
Одним из самых эффективных средств для переживания детьми острой утраты является творчество. Ребёнку нужно дать рисовать или лепить, играть или петь — всё, что угодно, что у него получается лучше, и к чему имеется интерес. Через творческую деятельность ребёнок сможет выразить свои переживания, тем самым облегчив душевное напряжение.
Когда ребёнок готов прямо выразить свои чувства и эмоции по поводу ушедших родителей, не стоит это игнорировать, бояться этих проявлений, прятаться и переключать. Разговаривать об этом непременно нужно, когда все готовы. При этом «портрет» родителей должен оставаться исключительно положительным. Ведь маленький человечек будет стараться быть похожим, прежде всего, на своих родных маму и папу.
Если ребёнку хочется плакать, ему следует это позволить. Если он хочет побыть в одиночестве — пусть побудет. Если хочет прижаться к новым взрослым — нельзя игнорировать такие порывы.
Нужно ли пытаться заменить родных родителей, просить ребенка называть себя мамой и папой?
Замещающим родителям никогда нельзя позволять себе думать о том, чтобы заменить ребёнку его кровных. Эта мысль крамольна особенно в отношении сирот из благополучных семей.
Кровные родители должны навсегда остаться для ребёнка, который их помнит, единственными — ведь именно на них он будет равняться, с ними себя идентифицировать в первую очередь. Все остальные взрослые, оказывающиеся рядом, могут быть хорошими, добрыми, заботливыми и даже очень близкими, но никогда их не заменят. Понимающие приёмные родители будут поддерживать в сознании ребёнка положительный образ кровных, и никогда не потребуют от сироты называть их «мамой» и «папой».
Но может случиться и так, что ребёнок сам начнёт так обращаться к новым родителям. Если такое случится вскоре после гибели его родных, стоит аккуратно, бережно объяснить ребёнку, что его мама и папа навсегда останутся его мамой и папой, а приёмных лучше называть, к примеру, по имени.
Если же к моменту такого обращения прошло уже несколько лет, когда ребёнок уже вышел из переживаний утраты, то к тому моменту он, скорее всего, уже вкладывает в эти слова иной смысл — это доверие и признание новой семьи, хотя в его душе место родных родителей навсегда останется занятым.
Елена Турлина
